ВЛАСТЕЛИН МОДЫ

    В моей личной коллекции имеется визитное платье на большом кринолине из тафты селадонового (нежно-зелёного) цвета. Особую исключительность ему придаёт невероятно редкий гриф — Worth & Boberg (1825–1871)

Имя Чарльза Фредерика Ворта неразрывно связано с костюмами царственных особ викторианской эпохи. Основатель французской высокой моды родился 13 октября 1825 года в местечке Бурн в Англии. Семья скромного сборщика налогов в Линкольншире рано осталась без кормильца, и Чарльз в возрасте 13 лет отправился в диккенсовский Лондон. Там ему повезло: он овладел профессией продавца в магазине импортных французских модных товаров, который назывался Swan & Edgar. Затем юноша получил повышение и перешёл в более престижный бутик шёлковых тканей «Lewis & Allenby», который являлся придворным поставщиком Её Величества королевы Виктории.
В 1846 году Чарльз Фредерик Ворт покинул родную страну и отправился попытать «своё модное счастье» в Париж, уже тогда манящий блеском и возможностями молодёжь со всего света. Первое время 21-летний англичанин работал приказчиком в бутике «Ville de Paris», но в 1847 году нашёл себе место продавца со знанием английского языка в «Gagelin-Opigez & Cie» на Рю де Ришелье, недалеко от театра Комеди Франсез. 

В те годы магазин считался одним из самых знаменитых во французской столице.

Парижский шик с его вечными изысканными выдумками был той прекрасной питательной средой, которая позволила молодому Ворту развить и выкристаллизовать свой талант. Чарльза окружала роскошь: дамы, утянутые в узкие корсеты, в шуршащих широких платьях из тафты, в лёгких шалях и полупрозрачных канзу, в капорах с кружевными баволе. Шёлковая обувь на низеньком каблучке, цветные лайковые перчатки, зонтики — умбрельки, укрывающие от немодного загара, бисерные ридикюли и духи от Guerlain — всё это не могло не восхитить и не пробудить воображение способного молодого человека, который точно решил, что его призвание — женская мода.
В магазине «Gagelin-Opigez & Cie» торговали новинками французской текстильной промышленности: яркими шелками, набивными муслинами и лионскими шалями. Огромный выбор тканей заметно превышал лондонский ассортимент, тяготевший к клетчатым тканям в стиле"балморал«, стиле-любимце Её Величества королевы Виктории.
С неистовым упорством Ворт принялся драпировать эти новинки сперва на манекенах-бюстах, чтобы показать игру ткани в складках и объёме. Затем он перешёл к живым моделям. Его особой симпатией пользовалась молоденькая продавщица «Гажелена» Мари-Августина Верне (1825–1898). С парижской грацией она ежедневно меняла сшитые на живую нитку костюмы. Покупательницы «ахали», приходили в восторг и покупали именно ту ткань, которую молодой англичанин использовал для платья мадемуазель Мари. В результате дирекция предложила Ворту возглавить ателье по пошиву при магазине. Выручка и без того порядочная увеличивалась, а слава Ворта росла. К нему стали обращаться за советом: какую шаль подобрать, купить 15 метров шёлка или все 20 метров (приблизительно такой метраж требовался на платье с тремя рядами больших оборок по косой при корсетной талии в 50 см). Говоря современным языком, Ворт был не только «продавцом-консультантом», но и «стилистом» у клиенток.

ИДЕЯ ВОРТА РАЗМЕЩАТЬ НА КОСТЮМАХ ТОРГОВОЕ КЛЕЙМО ПОЛОЖИЛА НАЧАЛО БРЕНДОМАНИИ

Успех Ворта как кутюрье в первую очередь объясняется историческими обстоятельствами. В 1852 году Луи-Наполеон Бонапарт, племянник Наполеона I, был провозглашён императором Франции, и Париж вновь стал мировым центром моды и красоты. Коронация, балы в Тюильри, приёмы требовали новых роскошных туалетов, под стать изысканному вкусу Императрицы Евгении, супруги Наполеона III, урождённой испанской графини де Монтихо.
По прошествии времени Ворт нашёл себе в компаньоны шведского художника-пейзажиста и сына банкира Отто Густава Боберга (1821–1881), и они объединили капиталы. Чарльз обвенчался с мадемуазель Мари-Августиной, стал отцом и нашёл место под новый магазин на тихой и спокойной парижской улице Рю де ла Пэ, которая отходит от Вандомской площади.
С первых же дней в Доме «Worth & Boberg» работала уже пара десятков сотрудников. Поначалу приходилось довольствоваться околоточной, буржуазной клиентурой, торгуя не только платьями, но и тканями и отделками для них. Но даже самые первые костюмы этой новой модной мастерской отличались оригинальностью и стилем. Именно Чарльзу Фредерику Ворту пришла впервые идея размещать на костюмах торговое клеймо. На сантюре — внутреннем пояске корсажа платья — золотыми буквами печаталось название и адрес модного дома, что положило начало брендомании, живой и по сей день. А имя самого Ворта связывают с началом Высокой моды как таковой.
Платья пользовались успехом, но не имели широкой популярности. Всё решил случай. Однажды у входа остановилась карета дипломатического корпуса с Австро—Венгерскими гербами на дверях. Оттуда выпорхнула очаровательная модница Второй империи, принцесса Паулина фон Миттерних, супруга австрийского посла при французском дворе. Принцесса фон Миттерних заказала у Ворта в срочном порядке бальное платье для предстоящего бала у императрицы в несуществующем ныне дворце Тюильри. Ворт выполнил заказ, и позднее принцесса напишет в своих воспоминаниях: «Платье было восхитительным, и, увы, уже более никогда мне так дёшево платья от Ворта не доставались».
Наряд Паулины из тюля и букетиков цветов был настолько изящным и удивительным, что привлёк внимание её ближайшей подруги — Императрицы Евгении. Осведомившись об авторе сего наряда, она попросила Ворта наутро во дворец. По материнской линии Евгения была ирландкой, говорила прекрасно по-английски и быстро нашла общий язык с Вортом. Императрица сделала Чарльза Фредерика своим придворным поставщиком и принялась заказывать у него бальные, повседневные и парадные наряды. Ворт сам не рисовал и потому пользовался заготовленными гравюрами с женскими фигурами, к которым он дорисовывал линии платьев, плоды своей творческой фантазии. Несколько альбомов с такими рабочими набросками хранятся теперь в Лондонском музее Виктории и Альберта.
Как только Императрица стала отшиваться у Ворта, к нему потянулась вереница придворных дам, аристократок, жён промышленных магнатов и даже кокоток, которыми изобиловал Париж в то время. Ворт установил себе за правило приезжать на примерки только к Её Величеству, а все другие дамы должны были приезжать к нему в Дом Моды. У него не было конкурентов, и желание одеваться у самого прославленного кутюрье было очень велико. И всё же современницы вспоминают его не очень ласково. Он часто приходил на примерку сердитым и невыспавшимся, с красным лицом, не отличался обходительным нравом, на ходу сочинял модель и не прислушивался никогда ни к каким комментариям со стороны заказчицы. Он и только он точно знал, что ей пойдёт в смысле цвета, кроя и стиля. Чарльз Фредерик Ворт представлял собой тип модельера-тирана, великолепного коммерсанта, попавшего в идеальный город в нужное время. До эпохи Ворта большинство портных были женщинами, и явление Ворта в мир моды стало настоящей сенсацией.

Распространению сначала европейской, а затем и мировой славы Ворта очень способствовал экономический прогресс, «промышленная революция», которая позволила ему принимать заказы по почте или телеграфу из-за рубежа и отправлять готовые заказы на пароходах и поездах.
Эта вакханалия роскоши, бывшая фоном, как и оперы Оффенбаха, всему правлению Наполеона III,была прервана Франко-прусской войной, блокадой Парижа и Парижской коммуной. Император был низвергнут, а главная заказчица Ворта императрица Евгения вместе с наследником престола удалилась в изгнание в Англию. Ворт в смятении чувств на время закрыл свой модный дом, но в 1871 году, когда была провозглашена Третья Республика, снова открыл и был удивлён обилием заказов, которые последовали уже не от придворных, а от жён разбогатевшей буржуазии.

Боберг уехал в Швецию, где у него родилась дочь, и продал Ворту свою долю в предприятии. Чарльз Фредерик стал единовластным его владельцем. С тех пор на сантюре исчезло имя Боберга и все модели были подписаны исключительно его собственным именем Worth.

Нежной дружбы с Императрицей Ворт не прервал и после свержения монархии. Раз в год он посылал Евгении свою новую модель вместе с букетиком парижских фиалок. Вот пример достойной лояльности к первой коронованной заказчице, которая дала славу дому. Отправляясь в Англию, Императрица впопыхах не взяла ничего из нарядов. Их спасла от коммунаров принцесса Паулина фон Миттерних. Она забрала из гардеробной низвергнутой Императрицы все последние платья от Ворта и отправила их дипломатической почтой на Альбион.
В конце 1860-х годов Ворт сократил в объёме кринолин, очень неудобный в купе поезда, конке и в омнибусе. Взамен Ворт предложил драпированный турнюр, который со многими модификациями продержался в моде целых 20 лет, до конца 1880-х годов. Очень тесные связи существовали у Ворта со всеми королевскими и императорскими дворами Европы. Даже королева Виктория носила тайком Ворта, покупая его платья через английских модисток. Особенно модельер любил выполнять заказы русского двора и гордился тем, что одевал трёх российских императриц: Марию Александровну, Марию Федоровну и Александру Федоровну. Они, естественно, не приезжали, но по существующим меркам в ателье Ворта был изготовлен манекен, и многочисленные заказы императриц поездом отсылались из Парижа в Петербург в больших дорожных кофрах от Louis Vuitton.
10 марта 1895 года Чарльз Фредерик Ворт умер и был похоронен в Париже. Его компания перешла по наследству двум сыновьям: Жану-Филиппу и Гастону. Они успешно продолжили дело отца. House of Worth был на пике популярности до Первой мировой войны. Но в 1920-е годы заметно возросла конкуренция с домами — Поля Пуаре, Жанны Ланвен, Мадлен Вионне, Габриель Шанель, Жана Пату, Люсьена Лелонга и других корифеев высокой парижской моды.

Нью-Йоркский биржевой крах осенью 1929 года и начавшаяся за ним Великая депрессия подкосили бизнес многих старых домов моды Парижа. Дом моды Ворта не стал исключением и в отсутствии чёткой художественной концепции явно шёл на коду. После войны потомки кутюрье, Роже и Морис Ворт, продолжали заниматься руководством Дома. В 1952 году бренд был объявлен банкротом и в 1954-м куплен одним из его давних конкурентов — Домом Пакен, основанным в 1891 году и также дышавшим на ладан. Дом Worth был окончательно закрыт в 1956 году.